[indent] Ей совсем немного холодно из-за слабости, что все еще в теле обитает. Закрепляется болезненными тисками. Нина отдала много сил на её лечение. И Инеж нужен был воздух, эта прохлада, это ощущение слабости. Понимание, что она - живая. А не где-то далеко, там, где нет Каза и Джеспера, нет Нины, нет даже Матиаса с мальчишкой, что помогает им. Ван Эк и Хельвар - единственные, кто не строят из себя матерей-наседок рядом с ней. Не напоминают, что всё очень даже было сломано совсем недавно.  Она все еще помнит, что Каз просил её не закрывать глаза, но она закрыла их. Растворилась в темноте. А было еще слишком много неразрешенных вопросов. Призрак обещала Бреккеру быть рядом с ним. И была даже сейчас, когда тот не подходил к ней близко, потому что рядом с ней и без того было слишком много людей. Хотя, та ощущала его взгляд и молчала. Ждала, когда тот сам заговорит. Ждала, когда он сам подойдет. Но нет, он избегал её взгляда. Избегал. Джеспер смотрел на них обоих с неподдельным вопросом. Джеспер не задавал вопросов, потому что боялся получить удары от обоих.

[indent] - Мы не в оковах, значит уже проходит лучше. Меня забрали ребенком от семьи и заковали в них. Прости, если Казу приходится делать что-то такое с тобой, но он всегда перестраховывается. Особенно, когда ты попытался навредить ему, - Гафа улыбается мягко. Инеж тогда было странно, когда Матиас напал. Инеж тогда было очевидно, что Каз не даст себя в обиду. Так и случилось. Каз умел дробить кости, нанося удар точно в цель - он учил её этому в прошлом. Он учил её всему с самого начала, чтобы она стала собой. Учение, учение. Одно сплошное учение, которое Гафе нравилось.

[indent] - Рада слышать, что не вызываю в тебе беспокойство, как наш Джеспер, - она привыкла к другу. К брату, считай. И сейчас этот самый брат перегибал с опекой, едва ли не кормил её с ложки. Прислушивался к каждому её движению, уводил в каюту, едва замечал, что Инеж устает. Инеж быстро уставала сейчас. Призраку приказали отдыхать, но ей всё равно некуда было спрятаться на корабле. Все как на ладони. Благо, что сейчас большая часть людей спала. И можно было вздохнуть полной грудью. Хотя, тяжелый вздох все еще отдавался небольшой болью. Дурацкие последствия её собственного поступка или же проступка. Она так и не поняла, хотя они все остались живы.

[indent] - Волки тоже привязаны к нему? - вспоминая прошлые события, она спрашивает негромко, смотря на фьерданца. В её глазах интерес, как у того же ребенка. Ребенка, которому отец рассказывал о многих святых, о многих богах. Ей приходится молиться за двоих, потому что Каз в богов не верит. Каз верит в людей, в действия. Из-за этого, возможно, передал её Нине, потому что верил в последнюю. Из-за этого, возможно, они спасли Матиаса, потому что тот верил в него.

[indent] - Если Джель милостив, Матиас... Почему он не милостив к тебе? Ты ведь веришь в него, - странный вопрос, который крутится на языке, который, возможно, больше не получится никогда задать. Инеж - не предсказатель, чтобы знать будущее. Не предсказатель, хотя взывает к многим святым в голове своей.

[indent] - Во всех Святых, что отдали свою жизнь за других или спасли других. Я молюсь им всем, за себя, за других. Иногда это единственное, что спасает, когда ты живешь в Керчии, - на её губах все еще улыбка, потому что так и было. Так всегда и было. И только просьбы к Святым спасали, заставляя разум оставаться на плаву.