АДАЛИНД БЛЭК // ADALIND BLACK
j.k. rowling's wizarding world
[магический мир дж.роулинг]
19, волшебница, сотрудник министерства магии, katherine mcnamara
связь с вами: есть
История персонажа
Единственная дочь единственного человечного Блэка из взрослых, конечно же. Девчонка, что схожа больше с матерью, нежели с отцом. Те же алые волосы, не присущи Блэкам. Имя, не соответствующее каким-то звездам – отец выбирал имя сам, слушая от родной сестры множество гневных слов. Их имена с родителями схожи – у каждого похожие инициалы. Матушка дает ей второе имя – Моргана. Будто хочет позлить сестру мужа, чтобы та не думала, что у её дочери не будет когтей. Когти были.
Их семья часто живет обособленно от остальных веток семьи. Не влезают в конфликты. Отец общается со всеми волшебниками без исключения – иногда его сложно заткнуть. Отец и мать учатся у других. И доводят этим самым Вальбургу Блэк, что становится совсем нечастой гостьей в доме брата. Хотя, дядя иногда приходит один. Приводит кузенов.
Я больше времени провожу с Регулусом. Мальчик, что изредка улыбается, смотрит всё на отца. Тянет меня за юбку и держится за неё. Матушка учит меня быть леди, а в тоже время, единственное время, когда я – леди – это тогда, когда дома бывает семья. Наверное, из-за этого мы почти не общаемся с Сириусом – тот ведет себя, как бандит. Регулус – маленький мальчик, которого хочется потискать за щеки или защитить даже от собственной матери. Он в свой последний год жизни перерастет меня по росту, и я уже никогда не смогу гладить его по голове, как раньше – мне придется вставать на цыпочки, чтобы это сделать.
Альфард – хороший отец. Моя матушка – тоже прекрасная мать, что учит меня с раннего возраста, волшебству в том числе. Покупает книги, рассказывает многое. Мы много путешествуем с ней, пока отец работает. У меня полных четыре альбома колдографий. И ни одной колдографии с семьей Блэк или Нотт. Наша жизнь – вульгарна для них. Не соответствует правилам. Правила, которые мои родители учат меня нарушать изредка.
Отец не просит поступать меня на Слизерин. Не просит быть обыденной чистокровной, позволяет выбрать. В нашем доме даже к домовикам относятся с уважением, а не как у родственников – как к чему-то неживому. Всё должно быть создано на уважении, которое могут позволить не все. Каждый приход Вальбурги Блэк для меня – очередная истерика, нежелание выйти из собственной комнаты. Потому что каждый раз та пытается наорать на меня в собственном доме даже, довести до слез, укусить побольнее. Потому что мой отец выбрал себе жену под стать. Потому что те двое – были счастливы, а вместе с ними и я.
Я – волшебница, не сквиб. Поступаю на Равенкло, чем радую свою мать. Тетушка пишет отцу гневное письмо. Отец просит меня улыбаться в её присутствии почаще, чтобы та помнила о том, что он не мучил меня выбором. Я больше похожа на маму – кроткая, люблю помолчать, нежели поговорить, в отличие от Альфарда.
Школа, хорошие оценки. Пара отношений – влюбленности детские, которые заканчивались поцелуями. Декан доволен мной, моими успехами в заклинаниях. Доволен тем, что я в учебу ухожу. Все идеально.
Кузен начинает жить у нас и – мы совсем разные, понимаете. Отцу с ним весело, мне же кажется, что папу у меня на мгновения отобрали. Я не говорю с Сириусом почти. Ухожу в свою комнату или встречаюсь с сокурсниками в Лондоне. Мама гладит меня по голове, отец просит быть понимающей. Я всё равно остаюсь эгоисткой. Всё равно злюсь, потому что, возможно, отец хотел наследника больше, а родилась я.
Наша трагедия – всей семьи Блэк. Настигает нас. У меня больше нет младшего кузена. У Сириуса нет брата. В тот день я впервые приобнимаю кузена, а слезы капают по моим щекам. Регулус относится ко мне отлично в прошлом – спрашивает про Сириуса. И я не вижу в глазах мальчика ненависти. Я вижу боль. Боль, которую никто из нас не смог закрыть, хотя я обнимала младшего кузена, пока было время, пока он не перерос меня и уже всё было обратным. Регулус был хорошим мальчиком и его не стало.
Я всё еще присматриваю за Сириусом. Все еще стараюсь спросить, как он. Мы – учимся, иногда наши уроки смежные. Мы учимся. А иногда бывает, что я не могу сдержать слез. Чаще всего в своей комнате, чаще всего сидя в углу, вызывая беспокойство. У нас всех отняли кровь, оставив кровь сгнившую. Мне приходится теперь смотреть за братом, которого не только обозвали предателем, но и забрали любимых людей. Я знаю, что Сириус, в тоже время, гордый, но я горда, как и он.
ПРОБНЫЙ ПОСТ
[indent] [indent] Я люблю Мэри сестринской любовью. Иногда кажется, что мы полностью кровные - иногда мне не нужно смотреть кузине в глаза, чтобы понять что-то. Хватает её жестов, хватает слов. Несколько лет разницы ничего не меняли. Для меня Мэри была родной душой. Нам не нужно было говорить подолгу. Мне не нужно было много рассказывать - все ощущалось само по себе.
[indent] Не удивляюсь даже, когда вижу сестру в камине, что вспыхивает, являя её передо мной. Сегодня я читала книгу, уложив Доротею спать. Киллиан где-то был по своим аврорским делам, в которые я совершенно уже не лезла. Иногда его миссии были на недели и это меня устраивало. Он всегда возвращался все равно домой, усталый или же с новыми какими-то ранами от заклинаний и не только. Не всегда, но было дело. Не всегда безопасно быть женой аврора, особенно в это неспокойное время. Я часто, бывает с Доротеей остаюсь одна - для меня это привычное состояние. Я люблю свою дочь, свою сестру и мужа, вместо с собственными родителями, больше и не нужно. У меня большая семья. Для меня это нечто важное, самое ценное, что есть.
[indent] - Мэри, - обнимаю крепко-крепко её ответно, опустив перед этим книгу на кофейный столик. Прочитаю потом, когда не будет столь ценного гостя здесь. Я скучаю по сестре, изредка получаю письма от неё, изредка пишу ей сама. Но, когда видимся в живую - это что-то особое, важное.
[indent] - Родителям свойственно беспокоиться, ты же знаешь, - слабо выдыхаю, мягко улыбаясь, когда выпускаю ту из объятий. Осматриваюсь - наш дом украшен огоньками из-за праздников, которые уже наступили. В нашем доме нет эльфов, да и я против всего этого - если все равно остаюсь дома, все равно смотрю за дочерью. Мне хватает дел на целый день, из-за чего нет момента переживания, что меня тянет снова в Мунго. Может и тянет, но мое нежелание расставаться с дочерью еще сильнее. Люблю свое чудо, как и любая мать.
[indent] - Твоя племянница шалит, как и ты в детстве, - да, в нашей семье, как-то так получается, что все похожи. Во всех столько желания попадать в какие-то неприятности, что хватит на многих. Даже будучи ученицей Равенкло, я попадала в прошлом, получая изредка не самые приятные комментарии. Мне не сиделось на месте. А еще я долго не могла находиться рядом с Киллианом. Он душил меня собой. Странным было вспоминать это сейчас. Потому что прошло много времени, хотя немного, с того времени, когда мы не понимали друг друга. Зато, меня понимал совершенно отличный человек. Предаваться воспоминаниям несколько болезненно, потому что было то время, когда еще не совсем понимала себя. Тянулась к одному, но выбрала другого. Глупая и болезненная история. Я не люблю об этом говорить, бередить собственные и чужие душевные раны.
[indent] - Джеймс, это который капитан? - не особо разбиралась в квиддиче, до сих пор не шибко разбираюсь. Знаю тех, кто в него играет с той самой отдачей собственной души и мне этого хватает. Мэри тоже, кажется, любит это все до безумия, но это - не та тема, в которую я лезу или хотела бы разбираться. Не мое.
[indent] - Именно в шестнадцать я послала Киллиана к Мерлину и бросила его, но убивалась не я в тот год, а он. Или он вздохнул с облегчением, лучше у него спроси, хотя он через неделю только вернется. Заступил на дежурство. Мы с малышкой одни составим тебе компанию, - улыбаюсь, прислушиваясь. Доротея спит все еще, усталая после сегодняшнего дня. До утра, возможно, проспит, потому что наша прогулка сегодня была долгой. Достаточно долгой, чтобы и я сама устала. Хотя, появление Мэри в доме придало сил. Стало спокойнее в её присутствии.
[indent] - Мэри, сядь, - когда та режется о нож. Почти собственноручно усаживаю кузину на стул, выуживая из ближайшего ящика мазь, как раз для лечения порезов. Не зря же держу многие ингредиенты дома в комнате, куда не сможет открыть дочь дверь, пока не подрастет. Да и Киллиану в той комнате делать нечего. Но сейчас не это главное. Сажусь, подоткнув под себя колени, беря руку сестры в собственные. Не сжимаю, но хмурюсь из-за раны, не сильно глубокой, но болезненной, скорее всего. Опускаю пальцы в мазь, после чего их подношу к ране.
[indent] - Будет щипать, - предупреждаю, начиная мазать рану, смотря как медленно останавливается кровь, как довольно быстро та затягивается. Осматриваю Мэри снизу вверх, выдыхая негромко. Беру тот нож, поднимаясь, опустив его на стол.
[indent] - Мэри, ты приехала отдыхать. Я же не твои родители, чтобы ругаться из-за чего-то, - улыбаюсь слабо, приобнимая ту крепко. А после выпускает из объятий, осматриваясь.
[indent] - Подожди пару секунд, - отхожу, возвращаясь с домашней одеждой в руках. Кладу на стул рядом с кузиной, смотря на торт и чай.
[indent] - Переодевайся и возвращайся, у меня как раз новый чай в коллекции. И не думай брать что-то острое в руки, пока не попьешь чай и не отдохнешь нормально, - я не её мать, она не обязана меня слушаться, но иногда ощущаю себя таковой. Неважно - взрослый, ребенок. У меня вечно есть это дурацкое желание позаботиться, потому что, что мой муж-аврор, что дочка, что сестра - те похожи изредка, каждый, на детей, что нуждаются в заботе. Странно, потому что во мне было много эгоизма в школе. Много желания свободы. А теперь вот так. Спокойный день в компании сестры, что сбежала от надоедливых родителей, с дочерью за стенкой, что устала и спит, зная, что её отец, все же, вернется с задания, не сегодня, так позже.
[indent] - И ты обязана рассказать мне, почему тебе кажется, что всё превращается в кошмар, - когда-то в прошлом мне тоже было больно. В шестнадцать, позже - когда один из важных людей выбрал переезд, а я не смогла поддержать его, потеряв, еще позже, когда поняла, что много раз ошибалась. Но это было тогда, в прошлом, пусть и совсем недавно.
